Гражданин N. - Никита Серков

– А на чей?

– В NN отделение полиции позвонил человек, который сказал, что это сделал он, и в точности описал место преступления.

– Любопытно, – как-то излишне вычурно произнёс Виктор Демьянович. – Молодцом, Александр. А теперь пойдём поговорим со свидетелем поподробнее.

Женщина-свидетель рассказала, что её давно мучает бессонница, и она часто ходит гулять в столь поздний час – у неё дом неподалёку. Сегодня ночью, проходя мимо озера, она наткнулась на машину, у которой было разбито стекло, и это показалось ей подозрительным, она подошла поближе. Увиденное повергло её в шок. Что произошло дальше – известно.

– Вы не заметили чего-нибудь ещё? Говорите всё, что приходит на ум, любые мелочи, – продолжал допрашивать её Миронов.

– Сейчас… – собираясь с мыслями, сказала женщина – она все ещё отходила от пережитого страха, который явно выбил её из состояния постоянного комфорта и сердобольности и заставил при рассказе ещё сильнее налегать на и без того резкий южно-русский говор. – Ничего особенного… Хотя было кое-что странное. Минут за десять до того, как я обнаружила машину, я шла по этой же дороге в той стороне, – она указала в сторону города, туда, где начиналась эта дорога, там был густой лес, – мне навстречу ехала машина. Она ехала очень медленно и остановилась метрах в пятидесяти от меня. Машина была тёмная, а фары светили ярко, я не могла ничего разглядеть. Я не склонна к пугливости, но это меня встревожило. Я остановилась, и мы с машиной простояли так секунд двадцать-тридцать, а потом она резко тронулась и уехала…

– Любопытно! Что это была за марка? Цвет? Номера? – как-то резко и азартно произнёс Виктор Демьянович.

– Чёрная или тёмная. Стекла задние были тонированные… И фары, кажется, прямоугольные. Старая какая-то. Не новая точно. Но в марках я не разбираюсь. Номер тоже, к сожалению, не смотрела – в голову даже не пришло, да и не до того было.

После всего этого диалога, Виктор Демьянович одарил свидетельницу своим номером и записал её данные.

От патрульных информации было ещё меньше. Они приехали на вызов, тут эта женщина и два трупа. Больше ничего. Из важного узнали только номер отделения и имя-фамилию дежурной, которая приняла вызов. Её ожидал допрос.

Когда все основное было сделано и наблюдено, Миронов и Александр направились к служебному автомобилю. И тут Александру пришла в голову безумная идея:

– Виктор Демьянович! А вы знаете теорию о том, что преступники часто возвращаются на место преступления? Может, стоит устроить слежку?

– Знаешь, Александр, – сказал Миронов, тяжело вздохнув, – не хотелось бы отнимать у тебя эту юность, она даже начинает мне нравиться, но давай ты будешь больше думать и потом говорить. Устроим мы слежку – будем напрягать патрули и оперов! Это раз! Выследим кого-нибудь, что мы ему предъявим? Ходить вдоль озера – это не преступление! Это два! Лишняя трата ресурсов и времени – это три. Когда понадобится, тогда и слежка тебе будет, и погоня, и пострелять. А сейчас наблюдай, – закончил он, не смотря на собеседника, а взглядом изучая округу.

– Хорошо, – насупившись, несколько в сторону ответил Саша. – Могу я с вами поехать?

Миронов кивнул.

Когда они оба собирались сесть в машину, раздался крик:

– Господин следователь!..

Виктор Демьянович выругался, быстрым движением затолкал Александра в машину, запрыгнул в неё сам и дал газу.

Кричащий, подбежав поближе, в три пряжка опередил машину и преградил ей дорогу. Автомобиль резко затормозил. Миронов несколько секунд с яростью открывал окно вращающейся ручкой, потом бросил это дело. Открыл дверь и заорал:

– Пресса, жить надоело?!

– Откуда узнали, что я из прессы? – ехидно произнёс парень в клетчатой рубашке с сумкой на плече и идеальной укладкой на голове. Его улыбка источала уверенность в себе и чувство полного владения ситуацией. По всему виду этого молодого парня было понятно, что он себя любит, да ещё как любит и, видимо, не он один. – Можно задать пару вопросов? – продолжил он, обнажая добрую половину своих белоснежных зубов.

– Никаких вопросов, – отрезал Миронов и несколько мягче добавил, – пока. И было непонятно то ли «пока» – это значит «сейчас нет, но потом возможно», то ли он просто-напросто прощается. Он сел обратно в автомобиль, который объехав живое препятствие, начал набирать скорость.

– Ненавижу таких как он, самовлюблённые напыщенные идиоты! – ворчал всю дорогу Виктор Демьянович, а Александр с добродушной и понимающей улыбкой внимательно его слушал.

Когда они подъехали к зданию уголовного розыска, широкой мощной постройке сталинских времён с высокими потолками, которая своей простотой и основательностью соперничала с широтой соседних архитектурных оформлений, Виктор Демьянович бросил взгляд на свои старенькие часы, подарок коллег на сорок лет. Часовая стрелка показывала только-только девять утра. Немного подумав, МВД назначил сбор оперативной группы на четыре. На вопрос Александра, зачем так долго ждать, он пристально посмотрел на своего нового помощника, после чего ответил: «Надо подумать.»

Дикость и туманность раннего утра уже развеялись, солнце даже не собиралось постепенно подниматься в зенит, чтобы одарить жителей этого небольшого городка и всей средней полосы остатками летнего тепла этим сентябрьским днём. Напротив, вместо этого, туман проникал во все уголки города, а тучи заполонили всё небо, заслонив собой все остатки солнечного света и летней радости. Синоптики не обещали улучшений. Лето закончилось, начиналась осень.

Судебно-медицинский эксперт Арсений Романов смотрел на небо. Он любил такую погоду, потому что при ней легче думается, а подумать было о чём. Случившееся этой ночью каким-то особым образом задело Арсения. Не то, чтобы он испугался или удивился. Он видел многое: труппы стариков с пятью ножевыми ранениями, нанесённые кем-то из родственников из-за денег, десяток трупов после бандитских разборок – и такое бывало, отрезанные конечности, изнасилования и последующие за ними убийства, – но то, что он увидел сегодня, оставило свой особый отпечаток.

Кто-то в детстве собирает монеты и занимается нумизматикой, кто-то склеивает модели автомобилей, танков или самолётов, а Арсений с детства увлекался историями различных преступников и убийц. Он собирал о них вырезки из статей, читал книги, обожал триллеры и фильмы ужасов. В этом плане он был настоящим психом. И выбор-то, собственно, у него был какой: либо становиться маньяком, либо помогать ловить этих маньяков, чем он, в принципе, и занимался. Пройдя курс психологии преступника и основываясь на книгах, прочитанных в юности и более зрелом возрасте, и зная об этом побольше многих, он мог точно сказать, что это непростое убийство, и Миронову придётся иметь дело с настоящим социопатом, который ещё даст о себе знать. От этой мысли сердце билось чаще, потому что вот оно: и на улице Арсения праздник – наконец-то настоящий маньяк, и есть все шансы его выследить!

С улыбкой ребёнка, которому подарили то, о чём он мечтал, Арсений отвёл взгляд от неба, заметил, что стоит на улице один возле входа в здание, где его ждала работа и куда в скором времени должны были привезти два трупа. Пора браться за дело! «Вперёд за заполнение бумаг!» – подумал Арсений и шагнул к деревянной крашено-перекрашенной сто раз двери.

Виктор Демьянович провёл безвылазно в кабинете два часа и закончил, во всяком случае, на сегодня, разбираться с другими делами, которых у него накопилось порядка пятнадцати. «Всё какая-то шелуха! Надо бы перекинуть парочку на кого-нибудь другого, а то зашьюсь,» – грешным делом подумал он и тяжко выдохнул. Просидев минуту в задумчивом бездействии, Миронов встал, проверил чайник на наличие воды и включил его. Пока чайник грелся, он кинул пару ложек растворимого кофе в чашку и достал из сумки свой блокнот. Когда кофе был готов, Виктор Демьянович взял чашку и встал у окна, из которого открывался вид на внутренний двор. Пятый этаж позволял смотреть поверх домов пониже, и Миронов обогнул взглядом с пол десятка дворов прежде чем уставиться вдаль. Простояв так ещё немного, ровно столько, сколько нужно было для того, чтобы найти в себе силы действовать дальше, он вспомнил про кофе, сделал аккуратный глоток, чтобы не обжечь язык и нёбо, в полной мере насладился вкусом отвратительного кофе и открыл свой блокнот. Вопреки количеству обращений к нему, там было записано не очень много информации, но одно предложение, записанное последним, было обведено и три раза подчёркнуто.

«Кто, когда, откуда и зачем звонил дежурной?»

А чуть ниже большими буквами добавлено: «ДОПРОСИТЬ!» До сбора оставалось ещё четыре часа, поэтому он решил не откладывать это дело. Взяв своё пальто с вешалки и блокнот со стола, Миронов сделал последний глоток поостывшего кофе и покинул кабинет.